УМЦ«Мельница» — российская фолк-группа, существующая уже более двадцати лет. Один из пионеров отечественного фолк-рока, это первый и пока единственный коллектив своего направления, которому удалось добиться ощутимого успеха и стабильной популярности не только в России, но и за рубежом. Начиная с середины 2000-х годов, «Мельница» становится образцом тона и стиля. Поэтому последний альбом, «Манускрипт», вышедший весной 2021 года, стал значимым событием для поклонников фолк-рока.
Выходу «Мансукрипта» предшествовал достаточно длительный творческий перерыв. Предыдущий альбом, «Химера», увидел свет в 2016 году. В течение следующих пяти лет коллектив выпустил только студийный перезапуск избранных песен, «2.0 Vintage Sessions», и две отдельные песни, «Рукописи» и «Тёмные земли» (которые позже вошли в состав «Манускрипта»). Перед коллективом и его бессменным руководителем и идейным вдохновителем Натальей О’Шей стояла непростая задача: будучи зрелыми артистами, профессионально возросшими за период «молчания», сохранить связь с предыдущим творчеством, бережно передать уникальную «мельничную» поэтику высказывания.
«Манускрипт» уходит в тематику, до этого появлявшуюся в творчестве «Мельницы» лишь эпизодически; альбом сложен на основе мифопоэтики Ближнего востока, оперирует образами и символами из историко-культурного пласта истории Средиземноморья от античных времён, зарождения христианства, до позднего Средневековья. Все номера представляют собой монологическое повествование от первого лица. Помимо сюжетных скреп песни «Манускрипта» родственны между собой инструментально-тембровым единством, ориентальным тяготением гармонического языка. Дополнительную цельность и композиционную стройность альбому сообщают образы, сквозной нитью проходящие через каждый номер. Внутренняя драматургия имеет чёткую кольцевую структуру, она выстроена на противодействии двух групп образов: образов смерти (палящий зной, огонь, война) и образов жизни (вода, вера).
Альбом открывается кратким инструментальным вступлением. В этом прослеживается характерная для культуры рока преемственность традиций других жанров: «Intro», подобно увертюре рок-оперы, подготавливает слушателя к прослушиванию, сообщает характер и музыкальную тематику всего альбома. Также прослеживается поклон в сторону раннего творчества группы, где среди песенных номеров можно было встретить инструментальные ансамблевые композиции: речь идёт о «Големе» и «Фуге» из альбома «Перевал» (2005 год выпуска).
«Intro» с первых нот вовлекает слушателя в балладную сферу, пробуждает ассоциации со средневековыми музыкантами: менестрелями, миннезингерами, скальдами. Этому способствует инструментовка: нежный дуэт акустической гитары, имитирующей лютневый перебор, и флейты. В репризе объем звучания увеличивается с помощью маршево-остинатной ритм-секции, глубокому виолончельному басу, скрипичным и арфовым подголоскам. Господствует вариативное развитие музыкальной мысли, реприза расцвечивается неожиданными гармоническими красками. Плавное закругление репризы прерывается внезапным вторжением контрастного материла: происходит жанровая модуляция, каденция звучит в исполнении искажённой электрогитары и баса в классическом рок-стиле.
Рок-стиль находит продолжение во втором номере цикла: «Апельсиновая джига» начинается с динамичного соло электрогитары. Несмотря на трагичность, песня выдержана в танцевальном, энергичном, радостном духе. Пластичность, текучесть и сочность гармонического колорита придают терцовые соотношения тональностей: e-mol – G-dur, A-dur – C-dur, A-dur – F-dur. Инструментовка куплетов лаконичная; следуя традициям фолк-рока, она оттеняет вокальную линию; в куплетах и проигрышах большую выразительную силу имеют импровизационный характер инструментальных соло и острый синкопированный ритм, полифоническое соединение основных и подголосочных линий.
В основе сюжета – пьеса Карло Гоцци «Любовь к трём апельсинам»; песня представляет собой монолог младшей из трёх сестёр. Здесь появляется один из первых символов-скреп: апельсин. Он имеет двойную трактовку: это древний знак плодородия и изобилия. Однако в Древней Греции апельсиновые цветы «принадлежали» кровожадной и мстительной богине Артемиде. Померанец – горький апельсин – до XV века имел символику судьбы, фатума. В «Апельсиновой джиге» символ склоняется к мрачной трактовке:
«На камнях ожогов следы, // Неужели никто не поднёс им воды?»
Внезапная пауза выделяет драматическую кульминацию:
«Нет у меня больше сестёр!»
В этой песне появляется центральный образ всего цикла: вода как символ жизни и спасения. Уравновешивая его, заявляет себя огонь – символ разрушения и смерти.
Наталья О’Шей отмечает, что жанровые связи «Апельсиновой джиги» выходят за границы «Манускрипта». Её «пара» — песня «Бес джиги» из альбома «Химера». Оба этих произведения роднит жанр «оптимистической трагедии».
«Апельсиновая баллада о Петре и Тавифе», несмотря на схожее название, во многом составляет контраст предыдущему номеру. Это контраст сюжетной основы: если у истоков «Апельсиновой джиги» лежит итальянская фьяба, в центре внимания «Апельсиновой баллады» сказание из Нового Завета. Здесь воплощается антитеза «смерть – жизнь»: гибель сестёр и чудо воскрешения Тавифы апостолом Петром. Это противопоставление подчёркнуто кульминацией:
«Встань и иди, // И иди ко мне, // Смерти больше нет, // Тавифа!»
Отличие обеих песен чётко прослеживается на фоне общего сходства: формы монологического высказывания. Если в «Апельсиновой джиге» повествование рассказчицы было драматичным, обращённым к широкой и безликой массе слушателей, то экспрессивность высказывания «Апельсиновой баллады» обусловлена прямой речью, воззванием апостола Петра к одному слушателю –Тавифе. Сдержанность лирического переживания способствует передаче искреннего, интимного чувства.
Совершенно другую трактовку получает символ апельсина: он предстаёт как атрибут Девы Марии, знак чистоты и целомудрия – это прямая характеристика Тавифы. Кроме этого, апельсин – это указание на место действия: город-порт Яффо, известный прекрасными апельсиновыми садами. Текст обогащён яркими метафорами:
«…апельсины падают во тьме, // Валятся мне под ноги ступенями»;
«…рыжая луна, // Как сердца твоего апельсин»;
«…ветер горчит, // Как сердца твоего апельсин».
«Апельсиновый» мини-цикл дополнительно связан образом нитей, ткачихи, восходящем в символическом значении к мифическим фигурам мойр, властительниц судеб. Локальный для «Манускрипта», этот символ является сквозным в контексте всего творчества «Мельницы».
«Апельсиновая баллада» – первая песня в цикле, в которой прямо появляется другой важный сквозной образ: путь, путешествие, дорога.
С первых нот вступления музыка сообщает терпкий ориентальный колорит. Гармонический язык руководствуется принципом диатонического сопоставления и сглаживания резких переходов, исключаются острые доминантовые тяготения. Вокальная линия запева изобилует прихотливой ритмикой, имитирует характерные для ближневосточной музыки распевы в кульминационных зонах. Эмоциональный подъём в припеве достигается с помощью перехода в одноимённый мажор, плавного «покачивания» между мажорной тоникой и минорной доминантой. Впечатление непрерывности, текучести движения поддерживается трёхдольным размером.
Остинатный инструментальный отыгрыш подготавливает переход к следующей песне.
Песня «Рукописи» впервые увидела свет в 2020 году. Она была выпущена отдельно в студийной записи, а позже вошла в состав «Манускрипта».
Это самый объемный номер цикла. Его темой стал феномен творчества, творческое беспокойство и поиск. Справедливым будет высказывание, что «Рукописи» играет роль обобщенно-философской лирической интерлюдии.
В песне переживает трансформацию символ огня:
«Нынче время огня»; «Я в подреберье храню // Эту жертву огню»;
«Рукописи горят <…> Словно спелый трещит гранат, // Ах, друзья мои, ах, враги мои, // Как красиво они горят…»
– беспощадная гибель становится инструментом очищения и обновления, освобождения от старого и отжившего; огонь предстаёт метафорой творческого горения, вдохновения.
Не случаен и образ граната: он символизирует бессмертие, обновление земли и пасхальное Воскресение Христа, чем перекликается с «Апельсиновой балладой» и рядом последующих номеров «Манускрипта».
Важным художественным эффектом становится постепенное включение инструментов. Первой появляется ритм-секция, затем акустическая гитара; короткие и незавершённые мотивы создают ощущение напряженного ожидания. После постепенно добавляются вокальная и флейтовая линии, бэк-вокал, бас-электрогитара. Происходит постепенное уплотнение фактуры, нарастание не только динамическое, но и эмоциональное. Представлен широкий диапазон состояний: от печали, сожаления, напряжённой тревоги до почти экстатического восторга, безудержной радости.
Длительный отыгрыш обусловил длину песни. В нём отсутствует кадансирование и остановка, окончание сделано с помощью стремительного стихания звука, которое создаёт эффект удаления и незаконченности.
Большое оживление вносит полётный и лаконичный «Филидель». Отсутствует длительное вступление, подготовительный переходный раздел в предыдущем номере; динамику движения с первой же строки задаёт текст:
«Время нас, король, не ждёт…»
Филидель – это мистическая сущность, дружелюбный дух воздуха из пьесы Джона Драйдена «Король Артур, или честь Британии». Пленительность драйденовских стихов Наталья О’Шей назвала «истинно английской магией»; образ озорного фэйри произрастает из шекспировских пьес «Макбет» и «Сон в летнюю ночь».
Этот номер, классический образец эстетики фолк-рока, вновь вносит в «Манускрипт» энергию танцевальности. Динамика развёртывания сюжетного материала, вариативность гармонического и фактурного изложения, куплетная структура с повторяющимся неизменным отыгрышем приближает песню к традициям народного музицирования, рождает ассоциации с обрядово-символическим действием. Этот эффект усиливается явной стилизацией музыки, привнесением в неё кельтских мотивов.
В связи с обращением к кельтскому фольклору показательно серединное место песни в альбоме. Упоминаемое зимнее солнцестояние, праздник Йоль –
«Год на лето повернёт, // Повернёт на полдень ночь»
– это переломный момент, когда свет и жизнь побеждает тьму, начинается новый год.
В «Филиделе» присутствует и сквозной символ огня-беды. В этот раз он подан в контексте кельтской мифологии и верований:
«Над болотом дым и прах, // Славный крепкий пряный дым, // Обернёшься – жди беды».
Органически сочетается с языческими мотивами христианская тематика: упоминающийся «за скобками» король Артур тесно связан с Иисусом Христом, он в определённом смысле предстаёт земной ипостасью Христа-Царя. На это есть прямое указание в тексте – упоминание волхвов:
«От начала ноября // В небо смотрят три царя. // В небо смотрят три жреца, // Кто с тобою до конца, // Кто поклялся быть с тобой – // Я с тобою, мой Король!»
С линии короля Артура начинается ещё одна сквозная нить, пронизывающая «Манускрипт»: тема рыцарства.
Песня «Мне нужен снег» находится в точке золотого сечения цикла. Как и в «Рукописях», в ней происходит трансформация ключевого символа: символа воды. Её ипостась – снег – в контексте атмосферы Ближнего Востока приобретает фантастический облик, сближается с образом библейской манны небесной. Антитеза холод – тепло приносит новый оттенок в глобальное противостояние жизни и смерти «Манускрипта».
«Нам нужно выжить – // Нам очень нужен снег, // Чтобы дойти до твёрдой земли».
Аранжировка песни склоняются к стилю классического рока. Песня открывается ансамблевым tutti, унисонным проведением мотива, который затем рассыпается на самостоятельные партии отдельных инструментов, появляется новый тембр «хриплого» фортепиано. Гармоническая палитра уходит от закономерностей диатоники, расцвечивается модуляциями в далёкие тональности. Звучание освежается сопоставлением большетерцовых тональностей As-dur – a-mol.
Несмотря на пессимистичность, песня заканчивается оптимистично: предчувствие и ожидание весны дарит надежду на благополучный исход.
«Грифон» — песня-кульминация цикла, обличение несправедливой жестокости мира и отчаянная молитва героя-рассказчика о чуде, которое могло бы его изменить. По словам Натальи О’Шей, в сюжете речь идёт о первохристианке, которую римляне должны отдать зверям. Она молит о заступничестве, об избавлении:
«Мне нужно, чтобы ты был предо мною, // Чтобы ты стал настоящим…»
Рондообразно, заклинательно повторяющаяся фраза «мне нужен…» не может не вызывать воспоминаний о предыдущем номере цикла. Образ смерти тождественен раскалённому песку гладиаторской арены:
«Мир докрасна раскалён» — «Мир добела раскалён»;
«…вижу песок и меч из огня. // Покуда зверям меня не отдали, // Брат мой, найди меня!»
Драматическая и эмоциональная насыщенность содержания раскрываются в лирическом аспекте. Некоторая динамическая сдержанность, как в «Апельсиновой балладе», подогревает градус накала. Соло флейты передаёт ощущение тревожного ожидания, гармонический язык обогащается терпкой краской тонического и вводного септаккордов. Конец куплета, кульминация мольбы, озарение – «Может быть, даже грифон…» — подчёркивается уходом с одноимённый мажор. Пульсирующие аккорды фортепиано передают напряжение, имитируют взволнованное биение сердца.
Грифон воплощает образ существа двойственной природы, которая позволяет закодировать в нём образ Иисуса Христа; лев и орёл – животные Нового Иерусалима. Здесь находится ядро единого смыслового узла, объединяющего несколько номеров «Манускрипта».
Грааль – это чаша с кровью Христа, символ чудесного спасения. Мотив чуда и исцеления с Божьей помощью перекликается с исцелением Тавифы Апостолом Петром из «Апельсиновой баллады»; история Грааля в средневековой Европе близка к мистическим легендам, где король, выполняющий функции духовного лидера, способен излечивать подданных наложением рук. Рыцари короля Артура, земной ипостаси Христа-Царя, находят и хранят Грааль; образ сокрытого Царя появляется в шекспировском «Генрихе V», где он выступает инкарнацией короля Артура. Согласно преданиям, Грааль хранился династией Меровингов, на гербе которых изображён грифон.
Нельзя оставить без внимания относящийся к этой песне комментарий Натальи О’Шей, который она высказала на лекции для студентов-филологов Московского педагогического государственного университета: «[Грифон — ] это символ превозмогания той ситуации, в которой мы все находимся. Мы все сейчас испытываем ограничения из-за коронавируса и пытаемся это превозмочь. <…> И в такой ситуации нам очень нужен грифон».
Чаша Грааля, грифон в «Манускрипте» стоят в одном ряду с исцеляющей водой, противостоящей жаре и смерти. Повествование начинается из ниоткуда и уходит в никуда, оставляя слушателя наедине с самим собой и оставляя финал открытым.
В следующей песне «Хамсин» действие переносится на полторы тысячи лет вперёд, в позднее Средневековье и эпоху последних крестовых походов; хамсин – жаркий восточный ветер-суховей.
Песня продолжает образно-смысловое ядро «Грифона», связанное с символом чаши Грааля и причастием, Кровью Христовой:
«Встанет же солнце светло, как соль, // Прянет лоза из терний. // Чистая кровь обожжёт песок // И время настанет для верных».
Здесь большую роль играют упомянутые в тексте географические точки. Нотр-Дам – указание на Париж, участие Франции в Столетней войне; Монсегюр – крепость катаров, в которой, по одной из версий, хранился священный Грааль. Ключевое слово – Азенкур: легендарная победа английских лучников при Азенкуре ознаменовала конец Столетней войны и эпохи рыцарства. Здесь снова появляется фигура английского короля Генриха V, тесно связанная с королём Артуром, темой земного возвращения Христа и Граалем.
Происходит переворот образа зверей из песни «Грифон», они превращаются в воинов-крестоносцев, становятся войском Христовым:
«Звонко звонят все живые звери // В колокола округи — // Волки, медведи, шакалы, вепри // И малые их подруги».
Образ звериного воинства можно толковать и как метафору геральдических фигур на гербах рыцарей.
Музыка несёт активный, энергичный, бесшабашно-приподнятый характер, ликующим торжеством звучит распев «Аллилуйя!». Образ исцеляющей воды играет новыми гранями, приобретает значение активной действующей силы:
«Воды несут горящее Слово // От Картахены до Иерихона».
Насыщенность образами движения, громкого звука – колокольного звона, Иерихонской трубы – создают впечатление праздничного гуляния, общности с огромной толпой и окружающим миром.
На уровне гармоний происходит чередование ладовой окраски тонального центра, попеременно происходят отклонения то в a-mol, то в A-dur. В конце песни происходит внезапная остановка и модуляция, синкретически завязанная на заглавном образе песни – пустынном ветре хамсине.
Следующий номер – «Джинн» – погружает слушателя в атмосферу древних арабских сказок и сказаний Ветхого Завета. Вся песня – воспоминание об утраченном доме, возвращение к которому из бесконечного путешествия возможно только чудесным образом, с помощью сверхъестественной силы:
«Мне просто нужен джинн, хозяин, // Нужен хороший джинн, // Чтобы добраться домой, царь царей».
Образ палящего солнца и иссушающего зноя воплощает обманчивость ожиданий и надежд, подобных миражам в пустыне:
«Плод их светоносен, хоть бы и отравлен. // Плод моего сердца, плод моего солнца // Горечью и серой может обернуться»;
«Там, где зрели лозы – зреют только камни, // Не найти домой дорогу мне отныне».
В песне противоборствуют две силы: неистовое желание вернуться в безмятежность прошлого и осознание смертельной опасности этого пути.
«Чтобы не оглянуться, не застыть скалой» –
– этот мотив перекликается с песней «Филидель». Состояние напряжённого поиска, тревога, погружение в транс сближает характер «Джинна» с песней «Рукописи», хотя раскрывает эти состояния в несколько ином смысловом контексте.
«Джинн» закрывает арку номеров, объединённых заклинательной фразой «мне нужен…». Импровизационную выразительность сообщает ритм текста: белый стих куплетов и хитрое триплетное сплетение припевов, смена беспокойных и размеренных музыкальных тем, прерывистые паузы. Инструментовка достаточно лаконичная, мягкую краску добавляет контрапунктирующая с вокальной линией флейта. Линия голоса с помощью искусственных звуковых эффектов растворяется в пространстве, исчезает; противопоставлением соло электрогитары, завершающее песню, обрывается резко.
Изысканность наполнения средневековой формы, лаконичность высказывания отличает предпоследний номер «Манускрипта».
«Сонет» подводит итог всему альбому, суммирует до этого эпизодически появлявшееся в цикле чувство опустошения и предчувствия беды. Здесь заканчиваются линии многих сквозных нитей-образов «Манускрипта».
Образ пути останавливается на длительном путешествии, потерявшем своё начало, конец и смысл, привносит ощущение растерянности и разочарования:
«Слова закончились, остались только камни.
Осталось ослепительное море.
Остался тихий призрак древней боли,
И что теперь – куда тебе? Куда мне?
По землям зачарованного Юга
Ты помнишь, друг мой, как мы шли за солнцем,
Ведомые порывом Македонца?
Но оказалось, что мы шли по кругу».
Александр Македонский встаёт в один ряд с королём Артуром и Генрихом V, закрывает триединство легендарных правителей, духовных лидеров целых наций, блистательных победителей. Закрывается линия рыцарства, так же связанная с Александром Македонским как с идеальным рыцарем, предшественником крестоносцев.
Образ смерти исчезает, вместо него появляется ощущение глухой усталости.
В последней строке получает разрешение образ воды как символа жизни и исцеления. Он становится близким, земным, человек принимает его из рук человека.
«Иди сюда, я дам тебе воды» –
– образовавшаяся арка с «Апельсиновой джигой» («Неужели никто не поднёс им воды?») – структурно закольцовывает альбом.
Особенная роль номера потребовала иных способов воплощения музыкальной идеи, нежели чем у остальных песен. Отказ от вокального пропевания подчеркивает резкую смену эмоционального состояния. Текст «Сонета» декламируется на фоне инструментального сопровождения, подобно былине или сказанию.
Впервые в «Манускрипте» искусственные звуковые эффекты используются не как декоративное украшения музыкального полотна, а несут самостоятельную нагрузку в качестве своеобразного вступления. Гармонические закономерности опираются на плагальные ходы, сопоставление параллельных тональностей, преобладает медитативная секвенционность и вариативность. Лютневые переборы гитары перекликаются с эстетикой «Intro», закрепляя кольцевую структуру. Молчит флейта, до этого неизменным спутником сопровождавшая каждый номер «Манускрипта»; её роль контрапунктического мелодического подголоска принимает электрогитара. Кульминационная фраза декламации оттеняется паузой инструментального сопровождения.
Постскриптумом звучит последний номер – «Тёмные земли».
Эта баллада представляет собой коллаборацию группы «Мельница» и компании Blizzard Entertainment. Её выпуск в 2020 году приурочен к выходу нового дополнения игры «The World of Warcraft: Shadowlands», что обусловило включение в текст отсылок на игровой сюжет. Несмотря на это, «Тёмные земли» естественно вписались в эстетику «Манускрипта», хотя стоят в нём несколько особняком.
«Тёмные земли» начинаются нетипично как для альбома, так и для «Мельницы» в целом: глухой, густой бас струнных и эфемерно-призрачный органный тон скрипок, перебор арфы. Динамика песни волнообразна, разросшаяся к середине фактура, обогатившаяся подголосками и маршевым звучанием, к завершению истаивает, теряет плотность. Заключительный куплет снова звучит на сдержанном mezzo-piano с прозрачным сопровождением арфы и электрогитары.
Мрачный, трагический колорит «Тёмных земель», пессимизм оттеняется выпуклой поэтичностью образов. Снова возвращается жанр «оптимистической трагедии»: как пророчество звучит предрекаемая развязка:
«Ни надежды, ни веры не надо нам,
Нам тревога родная сестра.
Я запомнила все имена героев,
Гордость их, честь и страсть –
Но в конце им остался лишь страх».
Звеном, которое связывает балладу с остальным циклом, становится образ сестры; надо отметить, что он является своеобразным лейтмотивом творчества «Мельницы», неоднократно появляясь в их ранних произведениях.
«…и мокнет белая коса под ледяным дождём» —
— живительная вода несёт только холод; образ смерти, венчающий балладу, обретает персонификацию, из абстрактного становится материальным и осязаемым:
«У смерти белое лицо и очень чёрные глаза».
«Тёмные земли» рисуют страшную картину безнадёжности, неопределённости будущего, бессмысленности войны; но в то же время в музыке звучит непоколебимая «грифонова» воля к борьбе, воля к жизни, стремление переломить ситуацию:
«Я дам свободу вам, враги, свободу из тюрьмы
Ведь я несу закон войны, и это – мой закон».
Тем самым в песне заложен ключ к преломлению ситуации: милосердие и примирение, невозможность остаться в стороне.
Василий Виноградов чутко отметил особенный характер «Тёмных земель»: «[«Манускрипт» завершается] эпично, на подъёме духа и с лёгкой грустью от предстающего расставания, когда итог – не точка, а многоточие. Более того, пожалуй, даже не важно, кто будет исполнять эту песню — <…> слушателя вряд ли покинет ощущение того, что встреча никак не может быть последней, а ожидание новой уже началось».
Насыщенность содержания смыслами, метафорами, аллюзиями, параллелями делает сложным его восприятие для слушателей, не владеющих широким культурным и историческим подтекстом. Тем не менее, для «просвещённой» части аудитории «Манускрипт» играет гранями смыслов, словно тиара из драгоценных камней. В сочетании с обаянием музыки и особенной энергетикой исполнения, он продолжает завоёвывать признание и любовь публики.
Не смотря на то, что в фокусе внимания оказывается античность и Средневековье, «Манускрипт» во многом отражает реалии современности, явления и страхи XXI века: тревога, предчувствие беды, стремительное изменение ценностей. Не стоит забывать и того, что музыка создавалась в тяжёлый период пандемии.
«Манускрипт» не ограничивается констатацией происходящих изменений, он напоминает о том, что должно оставаться неизменным, что поможет найти выход из сложившейся ситуации. Живая вода, пропитывающая «Манускрипт» – это любовь и родственные узы, творчество и гармония с самим собой, стремление к миру и балансу в нём.
Аннотацию подготовила студентка IV курса
отделения «Теория музыки»
Прилукова Наталья.
Класс музыкальной критики
Г.Я. Тарасовой.
Источники информации:
Интервью Хелависы с корреспондентом «НАШЕ радио» (https://nashe-ru.turbopages.org/nashe.ru/s/news/khelavisa-rasskazala-magicheskuyu-istoriyu-pesni-filidel);
Виноградов В. «Манускрипт» Мельницы: от акустической трели до Black Sabbath» (https://sensaciy.net/melnica-new-relise-vasiliy-vinogradov/);
Князев Г. «И стрелок двинулся следом: о чём новый альбом Мельницы?» (https://rockcult.ru/review/melnitsa-manuskript-2021/);
Курилова А. «Ключи к «Манускрипту» (https://kommersant-ru.turbopages.org/kommersant.ru/s/doc/4877132);
Официальный сайт группы «Мельница» ( https://melnitsa.info/).
